Вестник смерти [= Звереныш] - Дин Кунц

Что же можно сделать? Ничего. Ничто не поможет ему спасти имя своей семьи. Единственным утешением оставалось только то, что ему уже удалось воспитать нескольких детей. Хьюланн поднялся и начал обдумывать следующий шаг. Поначалу единственно достойным выходом казалось самоубийство. Но даже это не сможет вернуть ему доброе имя, и потому смерть не имела смысла Теперь ему оставалась только собственная жизнь – и ее-то он и должен спасать.

И жизнь Лео. Тоже. Ведь, в сущности, именно из-за этого мальчика он разрушил всю свою жизнь. Позволить теперь, чтобы Лео убили, означало превратить все в фарс. Первое, что нужно было сделать, – это обезвредить Баналога, чтобы он не поднял тревогу до того, как Хьюланн и мальчик окажутся вне досягаемости Второй Дивизии.

Перенеся бессознательного травматолога под колпак, под которым еще недавно сидел он сам, Хьюланн поискал что-нибудь для того, чтобы связать его. Ничего подходящего не оказалось. В конце концов он содрал шторы с обеих сторон окна и разорвал их на полоски. Намочив эти полоски в туалетной комнате, примыкавшей к кабинету, Хьюланн привязал Баналога к стулу. Сначала он связал Баналогу ноги, потом руки, а затем обмотал его плечи, грудь и прочно прикрепил веревки за спинкой стула. Оставалось только привязать колени.

– Этого, пожалуй, будет достаточно, – сказал Баналог.

Хьюланн выпрямился и изумленно посмотрел на врача.

– Придется сильно попотеть, чтобы выбраться отсюда, – заметил Баналог.

Хьюланн хотел что-то сказать, но травматолог оборвал его:

– Не надо. Ты поступаешь так, как считаешь нужным. Ты болен, Хьюланн. Поэтому не знаешь, что для тебя лучше.

Хьюланн развернулся к двери.

– Погоди! Еще две вещи, о которых ты позабыл. Сделай мне инъекцию сладкого наркотика для ослабления связи с Фазисной системой. И кляп в рот.

Не произнося ни слова, Хьюланн подошел к столу травматолога, нашел наркотик в центральном ящике и наполнил иглу большой дозой сильнодействующего препарата, после чего осторожно ввел состав в вену на шее Баналога. Затем засунул ему в рот кляп. Хотя, по мнению Хьюланна, все, что он делал, было бессмысленно. Что заставило Баналога действовать с ним заодно? Хьюланн едва удержался от искушения выдернуть изо рта Баналога плотно смотанный кусок драпировки и спросить об этом. У него не было времени. Бежать! Бежать без промедления!

Глава 3

Улица, где велись раскопки, выглядела пустынной в тусклом свете опускавшихся на город сумерек. Самое тяжелое оборудование, которое убрать с объекта было нелегко, накрыли чехлами из надувного пластика, чтобы уберечь от ветра. Снежный покров толщиной дюйма в четыре несколько сгладил искромсанные очертания развалин. На земле царила могильная тишина, периодически прерываемая завыванием ветра да шелестом снежных хлопьев, которые падали друг на друга подобно частичкам мокрого песка.

Хьюланн шел по укутанной белым саваном улице, стараясь по мере возможности не привлекать к себе внимания, хотя его темное тело хорошо выделялось на фоне снега. Он нашел дом, в котором его поджидал Лео.

Мальчик спал. Лицо его почти полностью закрывала одежда, и Хьюланн мог видеть только глаза и брови ребенка.

– Лео, – тихо позвал он мальчика.

Тот даже не шелохнулся.

"У меня еще есть время уйти, пока я не разбудил его и не сказал, что мы бежим, – подумал Хьюланн. – Сейчас, пока еще не поздно".

Но было уже поздно. Он и сам это прекрасно понимал. С того самого момента, когда он напал на себе подобного, чтобы защитить человека, назад дороги просто не существовало. Он стал предателем.

И снова перед глазами возникли картины, уже не раз виденные им. Лео вытаскивают наружу. Лео испуган. Лео мертв. Кровь на снегу. И еще Хьюланн вспомнил разъяренную крысу, висящую над ним, готовую упасть и разорвать его шею своими страшными когтями и зубами. А потом крик человеческого мальчика.

Хьюланн подошел к Лео, встал на колени и бережно потянул его:

– Лео.

Мальчик пошевелился, затем внезапно вскочил, полностью проснувшись. Его глаза были широко открыты, а рука сжимала нож, который наоли до этого не видел. Лео направил лезвие прямо на Хьюланна, но тут же расслабился, бросил нож на пол и снова засунул окоченевшие пальцы под свое импровизированное одеяло.

– А-а, это ты, Хьюланн.

– Нам нужно уходить, – сказал наоли.

– Уходить?

– Да. Поднимайся.

– Ты сдашь меня?

– Нет, – прошипел Хьюланн. – Меня раскрыли. Они узнали, что я скрываю тебя. Нам нужно уходить.

– Прости меня, – потупился мальчик.

– Ничего. Пошли. Быстрее.

Лео встал, сбрасывая с себя слой за слоем пальто, брюки, шляпы, свитера, которые грудой лежали на нем. Хьюланн поднял несколько вещей, подходивших, на его взгляд, мальчику по размеру, и приказал надеть все это поверх одежды, объяснив, что, возможно, им долгое время придется провести вне убежища…

– Но куда же мы пойдем?

– За пределы города.

– Там же ничего нет.

– Что-нибудь найдем.

– Что?

– Ты задаешь слишком много вопросов. А для этого у нас нет времени. Давай быстрее.

Они побежали, пересекая комнаты, к внешнему подвалу, где Хьюланн выключил свет. Взобравшись по ступенькам, беглецы быстро пересекли пустынное полуразрушенное здание до дверного проема, через который внутрь заносило снег. Лео съежился от холода. Он держался справа и немного позади наоли. Хьюланн вышел на улицу. Его широкие ступни утонули в мягкой снежной пыли. Посмотрев по сторонам и прислушавшись, не идет ли кто, он подал мальчику знак следовать за ним.

Они шли по улице, стараясь по возможности держаться ближе к стенам домов, и, хотя прислушивались к малейшему шороху, который мог означать приближающийся патруль, до них не доносилось ничего, кроме свиста режущей глаза снежной пыли и скрипа собственных шагов. Хьюланн прикрыл глаза веками, оставив только узкие щелки, но не переставал пристально следить за дорогой.

Они свернули с улицы налево. Там был сравнительно безопасный переулок, который представлял собой узкую тропинку, причудливо изогнутую и неровно вымощенную. Здания здесь вздымались очень высоко, а крыши были такими крутыми, что слой снега на них едва ли достигал толщины одного дюйма. Хотя было очень маловероятно, что их обнаружат в таком укромном и мрачном месте, тем не менее они прижимались к стенам, отбрасывавшим густые тени, и двигались крайне осторожно.

Хьюланн несколько раз менял маршрут, пока они не выбрались к следующей улице, выход на которую был заблокирован рухнувшей стеной какого-то здания. Там же лежала перевернутая военная наземная машина людей. Они проползли по кирпичам и осыпям известковых обломков, пока не добрались до танка.

– Зачем мы пришли сюда, если убегаем? – спросил мальчик.

– Без еды мы вряд ли далеко уйдем. И даже наоли иногда нужно согреться. А индивидуальные обогреватели? И оружие? Я не хочу отправляться в путь, пока у нас не будет всего этого.

– У тебя есть машина?

– Нет, она мне никогда не была нужна. Но я знаю, у кого машина есть, и, возможно, смогу ее достать.

Хьюланн имел в виду машину Фиалы. Фиала, помимо исследований, занималась еще и тем, что исполняла роль курьера между бригадами археологов в Бостоне. Раз в день она объезжала многочисленные объекты, где велись раскопки. Она передавала отрядам ученых необходимую информацию и собирала все артефакты, которые, по мнению глав экспедиций, могли принести больше пользы на других участках работы. Возможность того, что ему удастся уговорить Фиалу, была маловероятной, но другого выхода Хьюланн просто не видел.

– Жди здесь, – приказал он Лео. – Если я достану машину, то подгоню ее сюда и открою дверь с твоей стороны. Твоя задача – запрыгнуть внутрь как можно быстрее.

Лео кивнул в знак того, что все понял.

Хьюланн перекатился через насыпь, обогнул танк, затем с грохотом свалился с груды мусора и зашагал к построенному наоли комплексу, в конце которого находилась жилая башня, – там у него, как и у всех членов команды, имелась собственная комната. Хьюланн уже почти подошел к двери Фиалы, как вдруг понял, что весь его план изобилует прорехами такой величины, что сквозь них можно без труда пролезть самому. Возможно, Баналог и испытывал к нему какое-то сочувствие, но где гарантия, что Фиала поведет себя точно так же. И что, если она заподозрит его и обратится за помощью к Фазисной системе? Сумеет ли он сделать что-либо, чтобы остановить ее? Это следовало хорошо продумать.

Поэтому Хьюланн поднялся в свою комнату, которая находилась несколькими этажами выше, чтобы собрать все необходимое. Первым делом он набил походную сумку едой, заказав ее на кухне и надеясь на отсутствие контроля по системе питания, – такой большой заказ мог привлечь внимание, а этого Хьюланн не мог себе позволить. Еще он не забыл положить индивидуальные источники обогрева и оружие для защиты от мутировавших форм жизни. Казалось, все было готово.